Последние ответы: Qwest

Просмотрел (т.е. не очень внимательно, мог что-то упустить) темы и обратил внимание на то, что участники быстро разбились на два лагеря. Одни - резко против охоты вообще - по разным причинам, другие - напротив, всячески за подобное хобби. Что-то мне подсказывает, что истина, как водится, посередке... Мне вспоминается человек, которого я очень уважаю. Фред Бэр http://www.youtube.com/watch?v=JEaaESlTJog&feature=player_embedded основатель небезызвестной фирмы. Охотник ли он, губитель? А может, человек, достигший многого, в первую очередь, победивший себя? Человек, благодаря усилиям которого сохранились традиции стрельбы из традиционного лука? Или взять основателя компании PSE, который продолжал стрелять из лука и охотиться, причем успешно, после того, как правая рука почти отказала...
http://www.youtube.com/watch?v=eCMRlcHhVVY&feature=player_embedded

О, кстати. Нашел несколько своих зарисовок об охоте.

Первый выход
Мужик в зеленой куртке сидит на корточках в заснеженном поле и разговаривает с сугробом. Сюрреалистичная картина – я бы такого обошел осторожно, на всякий случай хоронясь за деревьями. Но не обошел, потому что именно я и присел над цепочкой заячьих следов, вслух обращаясь к ушастому, который прошел в этом месте не так давно.

- Так, ты у нас кто? Хм… и что же тебе понадобилось от куста полыни… и откуда же ты такой красивый пришел? А пришел ты, походу с островов, потому как больше не откуда. И давно ли т тут бродил? – Перчатка сдирается с руки и пальцы осторожно скользят по кучкам выброшенного во время скачков снега. Не рассыпается, успел слежаться… значит, мой собеседник проходил тут примерно день-два назад.

Кормящийся в сотне метров от шоссе заяц – не то чтобы совсем уж редкое явление. За южной дамбой я, к примеру, вижу убегающего ушастого метрах в 70-80 от себя вот уже второй раз. Но раньше не доводилось почти по-настоящему тропить его. То есть, пытаться по следам восстановить картину неспокойной заячьей жизни. Откуда приходит под город, чем кормится, куда уходит. Если разгадаешь – это даже не "плюс один к охотничьему навыку", можно сказать, что получаешь сразу дополнительный уровень как Охотник. Мне, кстати, пока не встречались люди, умеющие тропить зайцев по зиме так, как это описывается у Сабанеева, к примеру. То есть, люди, разбирающиеся в следах, которые увидеть-то просто, но вот понять – куда сложнее. На то, чтобы выследить заячий маршрут, нужно время, терпение и неслабые ноги, потому что ходить придется много… А вот большая часть современных охотников напоминает мне штурмовиков на зачистке леса: ружье на сгибе локтя и цепью – вперед. Кто не успел разбежаться, тот сам виноват.

Отвлекся малость. Кто как умеет, тот так и охотится. Если у городских стрелков (и я в их числе) ума и знаний не хватает, так это и хорошо – дичь целее будет. Но, кстати, не в обиду промысловикам и охотникам деревенским, о мастерах-следопытах и современных Дерсу Узала мне даже читать не доводилось. Охота, ставшая работой в современном мире – груба и жестока. Зачем выслеживать зайца пол дня, если можно наставить петель? Зачем учиться подманивать лису, если ставишь капканы… Вот и получается, что профессионал охоту не любит. Ему бы побыстрее отстреляться (в буквальном смысле), шкурки с мясом продать да свернуть пробку с родной сорокоградусной. А чтобы идти по следу, нужно… любить.

Другого сравнения не подберешь для того трепетного чувства, с которым вглядываешься в оставленные метки. Ни какой спешности, ни грана жестокости, только осторожность и мягкость наподобие тех, что испытываешь, кружа под окнами у предмета обожания. Как заслужить внимание, как показаться достойным, умным и в меру дерзким? Как пройти лабиринт, построенный на ровном месте, разрешить все вопросы, возникающие на каждом шагу?

Сглупил. Попался на классическую заячью уловку, в народе именуемую «двойкой». Ушастый уверенно шел в сторону реки, выбирая те места, где наст потверже. Шел долго, по прямой, никуда не сворачивая. А потом сделал поворот «кругом» и вернулся по своим следам. А вот тот, кто его тропил остался в чистом поле и теперь может либо плюнуть на дальнейшее преследование, либо топать обратно. А наст меня, в отличие от зайца, держит плохо. А снега за городом местами по колено…

Тут, конечно, впору бы рявкнуть «Прибью, сволочь!» и рвануть обратно. Однако вместо этого, впервые чувствуя себя глупее зверя, довольно улыбаюсь. Молодец, действительно, выиграл в поединке. Для меня-то забава, а у зайца, как ни крути, ставка повыше. Правда, даже выследи я его, стрелять бы точно не стал. Shadow точно не на зайцев рассчитана, а пройти по следу и после этого оставлять подранка собакам и воронам на поживу, это, уж извините, как по завершению ухаживаний плюнуть в лицо пассии.

Посмотрел сейчас по картам Гугля, получилось, что прошел-то всего ничего, километра два с половиной. Но, учитывая, что не шел, а брел по целине расстояние на самом деле должно получиться раза в два, а то и в три большим. Давно, кстати, не был за городом. Можно, конечно, было попытаться пристать к какой-нибудь компании… Однако, к своему удивлению, опять обнаружил до чего же хорошо бродить в одиночку. Откуда только берется привычка отшельника к разговорам вслух, резко расширяется поле зрения, обостряется слух – конечно, не становится лучше, просто получается видеть и слышать, подмечать больше мелочей, чем в городе.

Или даже в компании но на природе – спутники, увы, мешают, сбивая чутье и получается тоже самое, что во время любых посиделок: некоторое время мне интересно, потом становится скучно и я жду, когда же наконец все это закончится. Здесь же успел пожалеть, что отправился налегке: прихватил бы термосок или вообще газовую горелку, пару бутербродов, фотоаппарат, сходил бы на острова – русло-то обмелело, или в рощицу возле рыбной фермы, к вечеру как раз бы нагулялся досыта и вернулся…

Неделю спустя

Ушастый стал осторожнее. Это неудивительно: в районе дамбы появилась собачья стая. Небольшая, пока четыре-пять голов. Однако не слишком дружелюбная и наверняка голодная. Забавно, как собаки подобрались по росту. Явный вожак в холке примерно выше колена взрослого человека. Подбрех уже на четверть ниже, следующий – еще меньше и так до размера болонки. На людей не кидаются, но, думаю, за этим дело не станет. Если пройдет еще месяц и стая продержится – окрепнут и обнаглеют, как это обычно бывает.

Собаки редко уходят за пределы города. Возле реки сейчас отдыхающих-шашлычников не наблюдается. Соответственно, объедками от них не поживиться. Но за дамбой стая, судя по следам, все же бывает регулярно. Собачью, неумелую поступь по снегу прочитать труда не составляет. Городская собака не умеет ходить по полю. Она глупа, как и горожанин, кстати. Она не умеет правильно рассчитывать силы, не видит, где удобнее пройти. Она ломится через снежную целину, вспахивая ее, как трактор или проламывает тонкий наст, хотя чуть поодаль есть места, где снег сдуло ветром. Но чаще, безуспешно потыкавшись в непривычной для нее среде, городская собака возвращается туда, где ей самое место – к ближайшей помойке.

Не думаю, что четвероногие гопники в состоянии выследить моего ушастого знакомого и, тем более, поймать его. Однако заяц после недавнего снегопада откочевал южнее и сместился ближе к реке. У дамбы он не появлялся всю неделю. Зато долго маячил в чистом поле, ввиду станции водоподьема. На этот раз мне удалось найти след жировки. Заметно было, что ушастый шел не торопясь, обследуя чем-то приглянувшиеся ему кочки. Одну раскопал, продвинулся на пару-тройку метров, что-то еще выкопал из-под снега, потом вернулся обратно и на пол пути решил заняться еще одним, чем-то привлекшим его местом. Все это делал обстоятельно, периодически останавливаясь и оглядывая окрестности. На память об этом остались солидные отпечатки задних лап. На свежем снегу они выглядят так, словно на этом месте стоял ребенок в узких валенках.

После завтрака или обеда мой знакомый – а то, что это был тот же заяц, что и в прошлый раз, я почти не сомневаюсь, отправился на юг, в сторону трассы на Минусинск. Там он некоторое время что-то искал, потом элегантно завернул петлю и опять-таки оставил меня в чистом поле. Но теперь, полистав книжку по следопытству, понимаю, что эта петля – крайняя на его вчерашнем маршруте. И, кажется, начинаю догадываться, где может быть его лежка. Он точно приходит с другого берега. Больше осторожному животному схорониться негде. Севернее хода нет… Точнее, есть, но в паре километров от конечной петли будет какое-то невнятное строение, где постоянно толкется народ, и, главное, обитает пара собак. Нормальный зверь туда не сунется. Зато река к зиме обмелела, иные протоки можно не по льду, а по заснеженной гальке перейти. И переходит народ, кстати, сегодня встретил дедка с вязанкой дров на санях. Явно разжился на островах. И чего я лед не проверил – наверняка ведь нашел бы продолжение тропы там…

Еще неделя
«С собаками надо что-то делать», - первая мысль, которая посетила меня во время сегодняшней вылазки. Местность за дамбой буквально перепахана: местами собаками вытоптаны целые поляны в снегу, а на проложенных ими топах отпечатков столько, что непонятно даже, сколько псин по ним прошло. Будто на водопой бегают… В конце зимы четвероногие, наконец, сообразили, что по колеям, оставленным автомобилями, ходить проще, так что усиленно пользуются и дорогами, проложенными людьми. Однако такая концентрация потенциальных хищников на квадратный метр даром не прошла: судя по следам, последний раз зайцы появлялись под городом неделю назад. Собачьи следы идут поверх заячьих троп, с разницей не менее двух-трех дней. Так что есть большая вероятность, что ушастые благополучно откочевали на острова.

Следов моего знакомого обнаружить не удалось. Собственно, в этом нет ничего удивительного. Такие они, дикие животные: мелькнули в пределах видимости и поди гадай, куда их после этого понесло. Правда, найти новые следы я попытался, на это раз продвинувшись на юг дальше, чем обычно: специально сегодня пошел налегке, даже свою «Тень» оставил дома… Правда, разглядывая собачьи следы, об этом пару раз пожалел. Неуютно бродить там, где накануне носилась дурная, словно сорвавшаяся с цепи, стая. У них-то свадьба, но я в разряд почетных гостей явно не вхожу, так что, встреться мы с ними, могло быть очень весело.

Через пол часа неторопливого хода уперся в Мракобесьи овражки - другого названия этой местности на ум не пришло. Прибрежный кусок изрезан бывшими руслами, промоинами, оврагами разной длины, глубины, крутизны и протяженности. В одном я натурально забуксовал, провалившись в снег по колено, на склон другого пришлось подниматься «лесенкой», с усилием вбивая носки горных ботинок в наст. В довершение всех радостей оказалось, что высокий кустарник (бузина, кажется) растет здесь довольно плотно и аккурат в удобных для прохода местах. Здесь, как оказалось, очень любят гнездиться вороны – они уже начали этим заниматься, так что путешествие мое протекало под непрерывный гай. Не то, чтобы пернатых крыс было слишком много, но и четырех-пяти пар достаточно для того, чтобы пошуметь на всю округу.

Заячьи следы пропали окончательно. Хорошенько поискав, нашел только относительно свежее место пикника с остатками кострища и двумя аккуратно поставленными на невесть откуда взявшийся бетонный блок бутылками. После людей пришли собаки и очень долго топтались на этой полянке. Некоторые отпечатки впечатлили: накрыть их ладонью получилось с трудом. Я попытался утешить себя тем, что следы старые, успели оплыть и увеличится в размере, но получилось плохо… Плюнув на дальнейшие попытки найти кого-нибудь, кроме этой стаи, повернул обратно, попутно размышляя над тем, как бы отвадить эту живность от реки. Ничего хорошего на ум так и не пришло. Похоже, с окончанием зимы человек и его приживалки берут верх, и дикая природа отступает за реку...

В описании нет выстрелов - если и ходил, то со спортивной пневматикой, с которой два года выезжаю за город для стрельбы по мишеням. Но охота выстрелом заканчивается, основной процесс занимает куда больше времени и доставляет куда больше удовольствия. С другой стороны, когда я увидел, что натворили собаки за городом, за дикую природу стало страшно. И, при возможности, не удержался бы от желания проредить стаю - думаю, тут меня ни охотники ни егеря не осудят. Так что охота - она многогранна. Есть место жалости, азарту да и гневу тоже - если умеешь не только смотреть но и видеть.