Просмотр сообщений
В.И. Поветкин. "Слово о музыкальной археологии России".
Цитировать
В 1991 г. в Новгороде на Федоровском раскопе в слоях второй половины XII-XIV вв. были найдены два костяных наконечника стрел. Необычность их состоит в том, что у каждого из них имеется по одному боковому отверстию. Каково назначение таких стрел?
В труде И. Е. Забелина "Домашний быт русских царей в XVI и XVII ст." сообщается о различных стрелах: "Да ящик, а в нем северги и тамарики и срезни и свисты. Пять гнезд свистов и в том числе гнездо свистов серебреных; четыре гнезда костяных; в том числе гнездо писаных". Значит наряду с прочими стрелами использовались и стрелы звучащие - свисты. По важности назначения, по качеству изготовления они не уступали другим стрелам: "Гнездо стрел яблановых свисты костяные слоновые кости с белохвосцовым перьем под перьем у свистов перевито золотом...". Материалом для их изготовления часто служила кость: "Свисты костяные слоновые нового дела; (...) свисты костяные рыбьи кости нового дела". Звучащие стрелы различались и по устройству и по назначению. Вариант охотничьих стрел представлен в "Загонной охоте" М. Н. Хангалова: "Приведем теперь сведения, сообщенные у Палласа об облаве у бурят, которую видел наш путешественник около станицы Акшинской 25 мая 1772 г.: ... и лишь только Дзерены (дикие козы) промышленников увидят, то бросятся все в бег, а промышленники со своей стороны отовсюду на них во весь опор скачут, и так окружив и криком и свистящими стрелами, обезумливают зверя и повергают, сколько могут ... или когда стадо обойти не могли, а зверь встормошился, то в таком случае пущают вперед вышеупомянутые свистящие стрелы, чтоб тем их пугнуть и назад в круг оборотить. В примечании сказано: Таковые стрелы называются по-русски свистунами, а по-мунгальски Дзы. Они тяжелы, на конце имеют тонкое и преострое железцо, шириною пальца на четыре, наподобие косого четвероугольника; под железцом приделывается пустой костяной желвак с несколькими дырами, сквозь которые воздух прорывается. Как скоро стрелу пустит, то оныя будто шипит, но весьма проницательно, и где попадет, тут уже рана смертельная". Изображение свистящей поражающей стрелы, очень похожей на вышеописанную, имеется в каталоге музыкальных древностей Японии. Там же специально обращено внимание на пустотелость костяных желваков, принадлежавших
сложносоставным свистящим стрелам.
Вопрос о костяных наконечниках с одним, а чаще с двумя боковыми отверстиями как принадлежности свистящих стрел, которыми в XVII в. пользовались русские полярники у берегов Таймырского полуострова, затронули С. И. Руденко и Я. В. Станкевич в 1951 г. Спустя тридцать лет О. В. Овсянников и В. Ф. Старков пришли к иному выводу: "...боковые отверствия имели не "музыкальное", а конструктивное значение ...просверленные отверстия служили для небольших костяных "заклепок" - НАГЕЛЬКОВ, острые концы которых заклинивали деревянное древко в канале наконечника..."; "...внутренняя часть предмета вырезана (кость как бы выбрана) ... . Вероятно, это делалось, чтобы облегчить вес наконечника".
Невозможно согласиться с тем, что, облегчая наконечник, надо было его лишнюю массу удалять изнутри, а не снаружи. К чему этот сложный, трудоемкий путь в ущерб простому? Оправданием его может быть лишь одно: в наконечнике для чего-то требовалась именно полость. И, конечно, теряется смысл тут же эту полость заполнить древком, заклинить древко опять-таки костяными "нагельками", сверля в наконечнике отверстия. Во всем этом очевидны неоправданные технологические сложности, причем касающиеся почему-то далеко и далеко не всех втульчатых наконечников стрел. Более убедительную оценку загадочным предметам дали С. И. Руденко и Я. В. Станкевич. Что подтверждается подобными образцами сложносоставных наконечников свистящих стрел, включенных в свод музыкальных древностей Японии.
Таким образом, кроме письменных сведений о свистах или свистунах как разновидности стрел, имевших место в древнем русском быту, возникает представление и об их устройстве. Признаком костяных свистов является полый наконечник или желвак с одним, двумя или, быть может, несколькими боковыми отверстиями, посредством которых обдуваемая встречным потоком воздуха летящая стрела звучит. Согласно свидетельствам, приведенным в работе М. Н. Хангалова, свистящие стрелы использовались по-разному: одни - поражающие зверя, другие - вспугивающие его, то есть чисто сигнальные. Если в первом случае свистящий костяной желвак был снабжен смертоносным металлическим черешковым наконечником, то во втором - металлический наконечник, наверное, мог изыматься, и стрела оставалась с одним лишь свистящим приспособлением.
На примере рассмотренных охотничьих свистов или свистунов можно предполагать, что в русской истории были и другие типы свистящих стрел - охотничьи и, возможно, ратные -различавшиеся как по назначению, так и по конструкции. Что и подтверждается археологическими находками в Новгороде.
Два костяных наконечника с одинарными боковыми отверстиями, обнаруженные на Федоровском раскопе, представляются как весьма древние свидетельства русских свистов. От вышерассмотренных они отличаются отсутствием в их вершине паза для насадки черешкового металлического наконечника. То есть их формы завершены. Значит именно они или им подобные, скажем, при составлении описей преимущественно могли бы числиться в гнезде "костяных свистов". В означенных новгородских наконечниках угадываются общие конструктивные признаки, которые выражены в "заточке" верхней, "рабочей" их части посредством трехсторонних срезов. По общему принципу размещались у них и боковые свистковые отверствия, а именно - на грани поверхности, приходящейся под острым углом к встречному ветру. Вместе с тем с первого же взгляда понятно, что оба наконечника весьма различны и по форме, и по манере изготовления.
Один из них при длине 43 мм и наибольшем наружном диаметре 16 мм имеет изящные формы. Вся его поверхность поделена на двенадцать продольных граней, которые, скупо его украшая, придают ему стройность. Полость насколько хватает длины наконечника выбрана перовым сверлом, диаметр ее на выходе равен 8 мм. Древко стрелы, смазанное клеем или смолой, вставлялось в полость лишь на часть ее глубины, примерно на 10-13 мм. Как бы закупоривая полость, оно не должно было перекрывать свисткового отверстия, также аккуратно просверленного и достигающего в диаметре 4,5 мм. Словом все сработано образцово. Стрела с таким наконечником вполне могла бы быть перевита в месте ее оперения золотом, как княжеская или боярская. Использовалась она, по-видимому, во время охоты на птицу или мелкого зверя, а также и как сигнальная на поле брани.
Иначе мастерился второй наконечник. О нем едва ли не в прямом смысле можно сказать: "Топорная работа". Его готовили наспех, не заботясь о красоте, словно для какого-то немедленного сигнала - одного, и не более. Его длина - 30 мм, наружный диаметр не превышает 16 мм, сбившийся в сторону от осевой линии полый канал рассчитывался для древка диаметром 8 мм. Непосредственно на одном из трех срезов, образующих острую вершину, сделано свистковое отверстие, примерный диаметр которого - 4 мм (рис. 3).
Каково было звучание открытых в Новгороде костяных наконечников? Полость первого явно большая, нежели второго. Отсюда и высота звука у первого наконечника ниже, чем у второго. У первого свист чистый и легко возникающий, у второго - шепелявый, образуется труднее. В звучании таких наконечников было, надо полагать, и нечто общее. Летящая стрела, вращаясь вокруг своей оси, испытывала сопротивление не только встречного, искусственного потока воздуха, но с той или иной стороны еще и ветра, зависящего от погоды, естественного. Поэтому от периодичного соприкосновения свисткового отверстия, допустим, с боковым ветром звук не мог быть постоянным и равномерным, он чаще был прерывистым, "мерцающим", похожим на тремоло, что придавало ему своеобразной красоты, а одновременно могло наводить ужас - и на зверя во время облавы, и на человека на поле брани.
Археологических образцов свистящих стрел собрано сравнительно мало. В специальном труде А. Ф. Медведева, посвященном древнему ручному метательному оружию, на таблицах показаны несколько металлических и один костяной наконечники стрел с боковыми отверстиями. Правда, они рассматривались автором как свисты. Костяной наконечник был найден в Биляре (Татария) в слое XI - XIII вв. При некотором своеобразии его внешних форм, он конструктивно весьма сходен с первым из рассмотренных двух новгородских костяных свистов. Следовательно, согласно определениям Медведева, оба они представляют тип ТОМАРОВ с трехгранным фигурным острием. Второй из рассмотренных выше новгородских свистящих наконечников, согласно тем же материалам Медведева, соответствует типу тупых массивных томаров, использовавшихся в X - XIV вв. Черешковые металлические звучащие наконечники стрел, причем несколько типов, обнаружены на различных древнерусских поселениях, и в частности, в Новгороде. Здесь из слоя конца XIII - первой половины XIV вв. был извлечен наконечник с боковыми отверстиями не только в его шейке, исполнявшей функцию желвака, но и в лопасти, иначе, пере. Он причислен А. Ф. Медведевым к типу кунжутолистных наконечников, которые наряду со срезнями в виде узкой вытянутой лопаточки и фигурнолистными или пламевидными наконечниками встречаются на городищах, разрушенных ордами Батыя в XIII в..
Выходит, что и СПЕЗНИ, и ТОМАРЫ, и другие типы наконечников стрел - из кости или из металла - могли называться СВИСТАМИ, стоило только их оформить боковыми отверстиями.
По всему видно, что практика использования на Руси свистящих стрел находилась в тесной связи с традициями степных народов. Особенно она проявилась после нашествия Батыя в XIII в.
Нельзя не вспомнить о трепетном отношении на Руси к свистящим звукам вообще. Тому немало свидетельств. Это и былинные сюжеты, - например, с посвистами Соловья-разбойника, и сказки, и поговорки, и, очень важно, летописи, в которых к перечисляемым в них ратным сигнальным инструментам - бубнам, арганам, трубам, сопелям и посвистелям, к лязгу топоров и копий, к воинским плачам и победным кличам, как теперь можно представить, прибавлялись оглашавшие поле битвы своим жутким клекотом специальные стрелы - свисты.
В отечественной археологии сформировалось отдельное направление и определилось его понятие - музыкальная археология (см. в материалах группы); область его исследования проходит на границе двух дисциплин - музыкального инструментоведения и археологии. Поскольку объектами внимания музыкальной археологии являются всевозможные звукообразующие приспособления, конструктивные идеи которых могли быть использованы при создании специально музыкальных инструментов, по этой причине были рассмотрены на предмет звучания стрелы древних луков.
С точки зрения музыкального инструментоведения в металлических наконечниках стрел-свистов использовался в одних случаях принцип открытых звучащих труб (флейт), в других - закупоренных труб, в третьих - тех и других совместно. В костяных втульчатых наконечниках, в их ранних образцах использовался принцип закупоренных труб. С чем соотнести такие сведения? Понятно, что сходства между стрелами-свистами и известными археологическими образцами бытовавших на Руси духовых инструментов не наблюдается. Но коль скоро в древнерусском обиходе имели место такие способы получения звука, какие отмечены в стрелах-свистах, значит можно предполагать, что уже тогда, начиная по крайней мере с XII в., существовали основанные на подобных же принципах звукообразования и специально музыкальные инструменты. К ним могли бы относиться, например, такие свистковые инструменты, как дожившие в обрядовой сельской среде до XX в. в южнорусских областях травяные дудки с двумя открытыми концами и кугиклы - тростниковые трубочки с одним закупоренным концом (тип флейты Пана).
Разумеется, тема стрел-свистов не ограничивается только числом рассмотренных образцов: пока что первейшей задачей было выявить из огромного количества всевозможных типов стрел именно те их разновидности, которые предназначались для подачи звуковых сигналов. Прекрасным дополнением к вышеизложенному материалу могли бы служить, например, еще две новгородские находки. Это обнаруженные на Троицком раскопе в 1986 г. костяные наконечники стрел-свистов примерно середины XII в. Типологически один из них относится к томарам с трехгранным фигурным острием, а другой - к томарам тупым массивным. Оба они добротно были исполнены. Главная же их особенность состоит в том, что у каждого из них на гранях просверлено не по одному, а по два частковых отверстия. Однако выявление свидетельств стрел-свистов в Новгороде и других местах раскопок, возможное расширение их типологического ряда, наконец, количественный подсчет - отдельная задача.
В труде И. Е. Забелина "Домашний быт русских царей в XVI и XVII ст." сообщается о различных стрелах: "Да ящик, а в нем северги и тамарики и срезни и свисты. Пять гнезд свистов и в том числе гнездо свистов серебреных; четыре гнезда костяных; в том числе гнездо писаных". Значит наряду с прочими стрелами использовались и стрелы звучащие - свисты. По важности назначения, по качеству изготовления они не уступали другим стрелам: "Гнездо стрел яблановых свисты костяные слоновые кости с белохвосцовым перьем под перьем у свистов перевито золотом...". Материалом для их изготовления часто служила кость: "Свисты костяные слоновые нового дела; (...) свисты костяные рыбьи кости нового дела". Звучащие стрелы различались и по устройству и по назначению. Вариант охотничьих стрел представлен в "Загонной охоте" М. Н. Хангалова: "Приведем теперь сведения, сообщенные у Палласа об облаве у бурят, которую видел наш путешественник около станицы Акшинской 25 мая 1772 г.: ... и лишь только Дзерены (дикие козы) промышленников увидят, то бросятся все в бег, а промышленники со своей стороны отовсюду на них во весь опор скачут, и так окружив и криком и свистящими стрелами, обезумливают зверя и повергают, сколько могут ... или когда стадо обойти не могли, а зверь встормошился, то в таком случае пущают вперед вышеупомянутые свистящие стрелы, чтоб тем их пугнуть и назад в круг оборотить. В примечании сказано: Таковые стрелы называются по-русски свистунами, а по-мунгальски Дзы. Они тяжелы, на конце имеют тонкое и преострое железцо, шириною пальца на четыре, наподобие косого четвероугольника; под железцом приделывается пустой костяной желвак с несколькими дырами, сквозь которые воздух прорывается. Как скоро стрелу пустит, то оныя будто шипит, но весьма проницательно, и где попадет, тут уже рана смертельная". Изображение свистящей поражающей стрелы, очень похожей на вышеописанную, имеется в каталоге музыкальных древностей Японии. Там же специально обращено внимание на пустотелость костяных желваков, принадлежавших
сложносоставным свистящим стрелам.
Вопрос о костяных наконечниках с одним, а чаще с двумя боковыми отверстиями как принадлежности свистящих стрел, которыми в XVII в. пользовались русские полярники у берегов Таймырского полуострова, затронули С. И. Руденко и Я. В. Станкевич в 1951 г. Спустя тридцать лет О. В. Овсянников и В. Ф. Старков пришли к иному выводу: "...боковые отверствия имели не "музыкальное", а конструктивное значение ...просверленные отверстия служили для небольших костяных "заклепок" - НАГЕЛЬКОВ, острые концы которых заклинивали деревянное древко в канале наконечника..."; "...внутренняя часть предмета вырезана (кость как бы выбрана) ... . Вероятно, это делалось, чтобы облегчить вес наконечника".
Невозможно согласиться с тем, что, облегчая наконечник, надо было его лишнюю массу удалять изнутри, а не снаружи. К чему этот сложный, трудоемкий путь в ущерб простому? Оправданием его может быть лишь одно: в наконечнике для чего-то требовалась именно полость. И, конечно, теряется смысл тут же эту полость заполнить древком, заклинить древко опять-таки костяными "нагельками", сверля в наконечнике отверстия. Во всем этом очевидны неоправданные технологические сложности, причем касающиеся почему-то далеко и далеко не всех втульчатых наконечников стрел. Более убедительную оценку загадочным предметам дали С. И. Руденко и Я. В. Станкевич. Что подтверждается подобными образцами сложносоставных наконечников свистящих стрел, включенных в свод музыкальных древностей Японии.
Таким образом, кроме письменных сведений о свистах или свистунах как разновидности стрел, имевших место в древнем русском быту, возникает представление и об их устройстве. Признаком костяных свистов является полый наконечник или желвак с одним, двумя или, быть может, несколькими боковыми отверстиями, посредством которых обдуваемая встречным потоком воздуха летящая стрела звучит. Согласно свидетельствам, приведенным в работе М. Н. Хангалова, свистящие стрелы использовались по-разному: одни - поражающие зверя, другие - вспугивающие его, то есть чисто сигнальные. Если в первом случае свистящий костяной желвак был снабжен смертоносным металлическим черешковым наконечником, то во втором - металлический наконечник, наверное, мог изыматься, и стрела оставалась с одним лишь свистящим приспособлением.
На примере рассмотренных охотничьих свистов или свистунов можно предполагать, что в русской истории были и другие типы свистящих стрел - охотничьи и, возможно, ратные -различавшиеся как по назначению, так и по конструкции. Что и подтверждается археологическими находками в Новгороде.
Два костяных наконечника с одинарными боковыми отверстиями, обнаруженные на Федоровском раскопе, представляются как весьма древние свидетельства русских свистов. От вышерассмотренных они отличаются отсутствием в их вершине паза для насадки черешкового металлического наконечника. То есть их формы завершены. Значит именно они или им подобные, скажем, при составлении описей преимущественно могли бы числиться в гнезде "костяных свистов". В означенных новгородских наконечниках угадываются общие конструктивные признаки, которые выражены в "заточке" верхней, "рабочей" их части посредством трехсторонних срезов. По общему принципу размещались у них и боковые свистковые отверствия, а именно - на грани поверхности, приходящейся под острым углом к встречному ветру. Вместе с тем с первого же взгляда понятно, что оба наконечника весьма различны и по форме, и по манере изготовления.
Один из них при длине 43 мм и наибольшем наружном диаметре 16 мм имеет изящные формы. Вся его поверхность поделена на двенадцать продольных граней, которые, скупо его украшая, придают ему стройность. Полость насколько хватает длины наконечника выбрана перовым сверлом, диаметр ее на выходе равен 8 мм. Древко стрелы, смазанное клеем или смолой, вставлялось в полость лишь на часть ее глубины, примерно на 10-13 мм. Как бы закупоривая полость, оно не должно было перекрывать свисткового отверстия, также аккуратно просверленного и достигающего в диаметре 4,5 мм. Словом все сработано образцово. Стрела с таким наконечником вполне могла бы быть перевита в месте ее оперения золотом, как княжеская или боярская. Использовалась она, по-видимому, во время охоты на птицу или мелкого зверя, а также и как сигнальная на поле брани.
Иначе мастерился второй наконечник. О нем едва ли не в прямом смысле можно сказать: "Топорная работа". Его готовили наспех, не заботясь о красоте, словно для какого-то немедленного сигнала - одного, и не более. Его длина - 30 мм, наружный диаметр не превышает 16 мм, сбившийся в сторону от осевой линии полый канал рассчитывался для древка диаметром 8 мм. Непосредственно на одном из трех срезов, образующих острую вершину, сделано свистковое отверстие, примерный диаметр которого - 4 мм (рис. 3).
Каково было звучание открытых в Новгороде костяных наконечников? Полость первого явно большая, нежели второго. Отсюда и высота звука у первого наконечника ниже, чем у второго. У первого свист чистый и легко возникающий, у второго - шепелявый, образуется труднее. В звучании таких наконечников было, надо полагать, и нечто общее. Летящая стрела, вращаясь вокруг своей оси, испытывала сопротивление не только встречного, искусственного потока воздуха, но с той или иной стороны еще и ветра, зависящего от погоды, естественного. Поэтому от периодичного соприкосновения свисткового отверстия, допустим, с боковым ветром звук не мог быть постоянным и равномерным, он чаще был прерывистым, "мерцающим", похожим на тремоло, что придавало ему своеобразной красоты, а одновременно могло наводить ужас - и на зверя во время облавы, и на человека на поле брани.
Археологических образцов свистящих стрел собрано сравнительно мало. В специальном труде А. Ф. Медведева, посвященном древнему ручному метательному оружию, на таблицах показаны несколько металлических и один костяной наконечники стрел с боковыми отверстиями. Правда, они рассматривались автором как свисты. Костяной наконечник был найден в Биляре (Татария) в слое XI - XIII вв. При некотором своеобразии его внешних форм, он конструктивно весьма сходен с первым из рассмотренных двух новгородских костяных свистов. Следовательно, согласно определениям Медведева, оба они представляют тип ТОМАРОВ с трехгранным фигурным острием. Второй из рассмотренных выше новгородских свистящих наконечников, согласно тем же материалам Медведева, соответствует типу тупых массивных томаров, использовавшихся в X - XIV вв. Черешковые металлические звучащие наконечники стрел, причем несколько типов, обнаружены на различных древнерусских поселениях, и в частности, в Новгороде. Здесь из слоя конца XIII - первой половины XIV вв. был извлечен наконечник с боковыми отверстиями не только в его шейке, исполнявшей функцию желвака, но и в лопасти, иначе, пере. Он причислен А. Ф. Медведевым к типу кунжутолистных наконечников, которые наряду со срезнями в виде узкой вытянутой лопаточки и фигурнолистными или пламевидными наконечниками встречаются на городищах, разрушенных ордами Батыя в XIII в..
Выходит, что и СПЕЗНИ, и ТОМАРЫ, и другие типы наконечников стрел - из кости или из металла - могли называться СВИСТАМИ, стоило только их оформить боковыми отверстиями.
По всему видно, что практика использования на Руси свистящих стрел находилась в тесной связи с традициями степных народов. Особенно она проявилась после нашествия Батыя в XIII в.
Нельзя не вспомнить о трепетном отношении на Руси к свистящим звукам вообще. Тому немало свидетельств. Это и былинные сюжеты, - например, с посвистами Соловья-разбойника, и сказки, и поговорки, и, очень важно, летописи, в которых к перечисляемым в них ратным сигнальным инструментам - бубнам, арганам, трубам, сопелям и посвистелям, к лязгу топоров и копий, к воинским плачам и победным кличам, как теперь можно представить, прибавлялись оглашавшие поле битвы своим жутким клекотом специальные стрелы - свисты.
В отечественной археологии сформировалось отдельное направление и определилось его понятие - музыкальная археология (см. в материалах группы); область его исследования проходит на границе двух дисциплин - музыкального инструментоведения и археологии. Поскольку объектами внимания музыкальной археологии являются всевозможные звукообразующие приспособления, конструктивные идеи которых могли быть использованы при создании специально музыкальных инструментов, по этой причине были рассмотрены на предмет звучания стрелы древних луков.
С точки зрения музыкального инструментоведения в металлических наконечниках стрел-свистов использовался в одних случаях принцип открытых звучащих труб (флейт), в других - закупоренных труб, в третьих - тех и других совместно. В костяных втульчатых наконечниках, в их ранних образцах использовался принцип закупоренных труб. С чем соотнести такие сведения? Понятно, что сходства между стрелами-свистами и известными археологическими образцами бытовавших на Руси духовых инструментов не наблюдается. Но коль скоро в древнерусском обиходе имели место такие способы получения звука, какие отмечены в стрелах-свистах, значит можно предполагать, что уже тогда, начиная по крайней мере с XII в., существовали основанные на подобных же принципах звукообразования и специально музыкальные инструменты. К ним могли бы относиться, например, такие свистковые инструменты, как дожившие в обрядовой сельской среде до XX в. в южнорусских областях травяные дудки с двумя открытыми концами и кугиклы - тростниковые трубочки с одним закупоренным концом (тип флейты Пана).
Разумеется, тема стрел-свистов не ограничивается только числом рассмотренных образцов: пока что первейшей задачей было выявить из огромного количества всевозможных типов стрел именно те их разновидности, которые предназначались для подачи звуковых сигналов. Прекрасным дополнением к вышеизложенному материалу могли бы служить, например, еще две новгородские находки. Это обнаруженные на Троицком раскопе в 1986 г. костяные наконечники стрел-свистов примерно середины XII в. Типологически один из них относится к томарам с трехгранным фигурным острием, а другой - к томарам тупым массивным. Оба они добротно были исполнены. Главная же их особенность состоит в том, что у каждого из них на гранях просверлено не по одному, а по два частковых отверстия. Однако выявление свидетельств стрел-свистов в Новгороде и других местах раскопок, возможное расширение их типологического ряда, наконец, количественный подсчет - отдельная задача.
Обсуждение на Лукомании: http://www.bowmania.ru/forum/index.php?topic=8946.0 Там же попутно разбирают вопрос о назначении отверстий на лопастях наконечников.
© Copyright by